Дул ли я когда-нибудь? Да, дул. Героин — никогда, а вот трава, бухло, иногда даже кокс — все это было. Не скажу, что я этим горжусь. Это, конечно, ошибки молодости, понимаете? Но дул я не для того, чтобы показать, какой я четкий пацан. Для меня приход был способом избавиться от вопроса, кто я такой. Я как будто проходил бульдозером по ландшафту своего сердца, размывал границы памяти.
Злость афроамериканцев не всегда продуктивна. Очень часто она отвлекает внимание от решения настоящих проблем. Но эта злость — настоящая. Эта злость — очень мощная. Если просто сделать вид, что она исчезла, если вынести ей вердикт, не разобравшись в ее корнях, это только расширит пропасть непонимания, которая существует между расами.
Когда я рос, я довольно много времени проводил в белом окружении и выработал свою тактику, эдакий трюк. Белые были абсолютно довольны, пока ты был вежлив, улыбался и не делал резких движений. Они испытывали нечто большее, чем удовлетворение, — они испытывали облегчение: такой приятный сюрприз — столкнуться с молодым чернокожим, у которого хорошие манеры и который не кажется постоянно озлобленным.
Братья должны подтянуть штаны. Вы идёте рядом с вашей матерью, вашей бабушкой, ваше нижнее белье видно. Вот мое к этому отношение: я думаю, что принимать закон о запрете приспущенных штанов – это пустая трата времени… Но это не значит, что люди не могут проявить определённый здравый смысл и некоторое уважение к другим людям. Вы знаете, некоторые, возможно, не хотят смотреть на ваше нижнее белье, и я являюсь одним из них.
Недавно Маккейн назвал меня социалистом за то, что я хочу отменить сокращения налогов, введенные Бушем для богатейших американцев. К концу недели он будет обвинять меня в том, что я являюсь тайным коммунистом, потому что в детском саду я делился игрушками, делился своим бутербродом с ореховым маслом и вареньем.
Те, кто хочет уничтожить планету, пусть знают, что мы их разгромим. Те, кто стремится к миру и безопасности, пусть знают, что мы их поддержим. Всем тем, кто сомневается в том, что путеводная звезда Америки горит по-прежнему ярко, сегодня вечером мы еще раз доказали, что подлинная сила нашей страны не в мощи нашего оружия, не в размерах нашего богатства, но в непоколебимой силе наших идеалов – демократии, свободы, широты возможностей и неугасаемой надежды.
Больше всего благодарю жизнь за свою семью, у меня прекрасная жена Мишель, у нас две красавицы дочери. Мы верующие, ходим в свою церковь, Объединенную церковь Христа. Моя семейная жизнь для меня самое важное и самое большое, что я сделал в своей жизни, и больше я могу сделать только своей политической деятельностью.