Романель (Роман Яковекнко)

Лишь кто-то умер – сразу же мы плачем, А ведь таков у каждого венец. И жизнь свою впустую мы проскачем, Не плача, приближаем свой конец.

Рождение, – какое счастье! И смерть – вторичное рождение души.

К себе я требователен не был, Себя, жалея, много спал. Теперь я плачу по человеку, Которым так я и не стал.

Мне совершенно неважно, на каком кладбище будут догнивать мои кости, но мне очень важны мои дела, за которые должна будет отвечать душа.

Смерть – незаметный, но самый сильный стимулятор всего движения вперёд. Она убирает слабое и ненужное, открывая жизнь по-новому.

Искусство ради денег – это бездуховный бизнес на творчестве.

Молодость нас радует, но мы этого не замечаем, а замечаем лишь, когда уже смутно об этом помним, но любим вспоминать.

Мы сами выбираем, как нам относиться к каждому из окружающих нас: с любовью и добром или неприязнью и презрением. Но мёртв тот, кто холоден к ближним. Душа его погасла или ещё не родилась, и эти хладнокровные мертвецы не умрут, а просто исчезнут, не появившись в наших сердцах. Их убогий мир меньше их самих.

По жизни в суете мы все спешим, Бессмысленно по ней проходим. По сути, мы из Альфы все пришли, И все в Омегу медленно уходим.

Запретный плод сладок лишь, пока ешь…

Горький опыт делает жизнь слаще.

Зачем лечишь симптом, чтобы не видеть болезнь?

Где много слов, там смысла мало.

Для любой глупости найдутся свои умники.

Эгоизм – тяжёлый якорь для движенья вверх.

Эгоизм – это односторонняя любовь.

Хорошо, когда твои ладошки вмещались в большие тёплые ладони. И не очень, когда твои холодные ладони скрестят меньшие ладошки.

Молоды, зелены были парнями, Смело гордились своими плодами. Когда уже стали старыми пнями, Горды стали лишь своими корнями.

Афоризм – это беседа с самим собой, но чтобы слышали другие.

С истиной никто не спорит, но забывают того, кто до этой истины доспорился.