Народ и сам запросто переделывает авторские тексты в «народные песни» путём замены оригинальных строк и фраз на привычные, шаблонные. Побывав в таких переделках, текст, зачастую, утрачивает первоначальный смысл, но зато приобретает благозвучность и обогащается ассоциативными связями а-ля рюс.(Игорь Мухин)
Лучше использовать не собственные индивидуальные ассоциации, а общедоступные, типичные, стандартные. Чтобы ассоциативные связи были доступны и понятны большинству читателей, а не только самому себе. Либо нужно быть сереньким, посредственным червячком, чтобы все понимали тебя, не напрягаясь. Иначе твои стихи обзовут «заумными» или «глупыми».(Игорь Мухин)
Каждое слово несёт в себе определённое понятие, закреплённое именно за ним, этим словом, этим конкретным сочетанием звуков. И когда ты слышишь определённый набор звуков, ты невольно представляешь тот предмет или явление, за которым этот набор звуков закреплён.Ну, к примеру, «мяч». И мы тут же представляем себе нечто шарообразное, но не ядро, а то, что прыгает, но не лягушка, потому что не квакает и резиновый, но не шланг, потому что мячик. (Игорь Мухин)
«Конфликт правды со справедливостью». И это не словоблудие. Человек может поступить либо по справедливости, либо по правде. Справедливость для каждого своя, но правда – одна на всех. «Око за око» – это справедливость. «Если тебя ударили по левой щеке, подставь правую» – это правда. Отомстить – это справедливость. Простить – это правда. «Воздай добром за зло» – это правда. «Зло, пожирающее зло» - это справедливость. Правда выше справедливости. Но до правды дорастают немногие. (Игорь Мухин)
Каждый из нас выстраивает в мозгах подобные ассоциативные цепочки. И в конце этой цепочки, ты успеваешь забыть с чего, собственно, она начиналась. И обращаешься к собеседнику: «О чём я там говорил-то?» И вы оба удивляетесь, как это от картин Пикассо, через Брестскую крепость, вы подошли к размножению моллюсков, и сами того не заметили. (Игорь Мухин)
Большинство ассоциаций связано с часто употребляемыми, шаблонными выражениями. Тонкая рябина, голубые ели, хрустальный фужер, полосатая зебра и матрац, и перелётные птицы летят. Мычит корова, кипит чайник, а враги сожгли родную хату. Свечи гаснут, зато свет меркнет.Со временем шаблоны меняются. Голубые уже не ели, а педерасты. То есть, педераст – неприличное слово, а вот голубой – вполне. Хотя и сказочка «Голубой щенок» у части населения вызывает двусмысленное хихиканье. Получается, что для людей – нормально, а собачкам негоже быть гомосексуалистами. Неправильно это. Нехорошо. (Игорь Мухин)
Где теннисист скажет просто «мяч», обычный человек уточнит: «Теннисный мячик». Потому как имеющийся предмет не совпадает с его ассоциациями. Он – другой, неразноцветный и маленький, а стало быть, приходится уточнять, какой именно. Именно «теннисный».Получается, что любое слово у каждого ассоциируется с чем-то своим, заветным и персональным. (Игорь Мухин)
Казалось бы, при слове «мячик», мы должны бы представить себе некий предмет, обобщающий все, когда-либо виденные нами мячи. А на самом деле, футболист увидит футбольный мяч, регбист – хорошо знакомую ему «дыню», а подавляющее большинство населения увидит тот самый «весёлый звонкий мяч», который «ты куда помчался вскачь» из счастливого детства. Оно и детство-то давно позабыто, и внуки институты позаканчивали, а образ мячика остался всё тот же. (Игорь Мухин)
Если человек хорошо и с удовольствием выспался, он успевает освободиться от эмоций и впечатления, накопленных за день. Отсюда и бытует мнение, что серьезные лучше решать утром, что «утро вечера мудреней». К вечеру на тебя налипает слишком много чужих эмоций, и, под их влиянием, ты можешь принять неверное решение. А утром, даже если и ошибёшься, то сам виноват. И, уж во всяком случае, это будет твоё решение, продиктованное твоей душой, а не навязанное извне. (Игорь Мухин)
Во время сна блокируется большинство поступающей информации. Возникает временное состояние аутизма. С помощью сверхпороговых раздражителей можно провести деблокировку, и человек проснётся. Срабатывает инстинкт самосохранения. Человек может проснуться от громкого или непривычного звука, от изменения освещения, от резкого запаха, или прикосновения… Ближе к утру, когда большинство полученной за день информации и эмоций перерабатывается, снижается порог чувствительности, и человек просыпается от минимального раздражителя, или повинуясь встроенному будильнику. (Игорь Мухин)
Но жестокость может развиться и другим путём. Негодование и поиск справедливости. Рыдаю, но стреляю. Во имя справедливости, равенства, братства, и мира во всём мире. Жалость и жестокость – перекрестные эмоции, и могут довольно легко переходить одна в другую. Главное – создать подходящие условия. «Воспитание жестокости у женщин и собак» (Игорь Мухин)